Проводник смерти - Страница 86

Илларион пожал плечами.

— У меня сегодня обе ноги левые, — сказал он. — Так уж вышло.

— Что-то раньше за тобой такого не водилось. Что случилось, командир?

— Старею, наверное. Ты зачем приехал?

— Да Татьяна куда-то пропала. Дома нет, на работе нет… Я подумал, может, она у тебя?

Илларион вспомнил собственные слова о том, что где Кареев, там и Тарасова, и зябко передернул плечами.

Мир и в самом деле сошел с ума, если он мог заподозрить Игоря Тарасова в намерении убить родную сестру, но Илларион слишком устал от этой истории, чтобы испытывать по этому поводу сильные эмоции.

— У меня, — сказал он. — А зачем она тебе понадобилась?

— Да просто так. — не слишком уверенно ответил Игорь. — Просто хотел убедиться, что все в порядке.

— А что должно быть не в порядке? — холодно поинтересовался Илларион.

Тарасов посмотрел на него долгим внимательным взглядом и покачал головой.

— Да, — сказал он, почесав за ухом. — Что-то ты сегодня… Ладно, поговорим в другой раз. Раз Татьяна у тебя, беспокоиться не о чем.

Илларион подождал, пока он усядется в машину, и все так же холодно спросил:

— Ты уверен?

Тарасов поднял на него удивленные глаза.

— Что?

— Ты действительно считаешь, что тебе ре о чем беспокоиться?

— О чем это ты, командир?

— А ты не знаешь? — Илларион наконец вынул из кармана пачку и зубами вытащил из нее сигарету. — Слушай, у тебя огонь есть? Я вчера где-то зажигалку оставил.

Продолжая смотреть на него с немного испуганным удивлением, Тарасов полез в карман и подал Иллариону зажигалку. Забродов чиркнул колесиком, закурил и повертел зажигалку в пальцах, рассматривая со всех сторон.

Последние сомнения улетучились. О Татьяне он больше не думал — по крайней мере пока.

— Редкая вещица, — сказал он, не торопясь возвращать зажигалку Игорю. — Гильза, по-моему, от «МГ».

Или я ошибаюсь?

— Тебе виднее, — пожав плечами, ответил Тарасов. — Но факт, что немецкая. Я с «МГ» дела не имел, так что ничего определенного сказать не могу.

— А с фомкой?

— С чем?

— С фомкой. Это такой ломик, которым очень удобно рвать гвозди и проламывать людям головы.

— А, это. У нас в семье его лапой называют. Имел, конечно, только я не пойму, к чему ты клонишь.

Илларион вздохнул. Он очень надеялся, что ему не придется объяснять все по пунктам, но его надеждам, похоже, не суждено было сбыться.

— Хорошо, — сказал он. — Если ты настаиваешь, могу растолковать. Есть в Москве такой человек по кличке Муха. Забирается в форточки и чистит квартиры.

Нормальный бизнес, даже уважаемый… Но вот в последнее время начались у него проколы: сначала возле Белорусского вокзала напоролся он в квартире на хозяйку, и по чистой случайности вышло так, что женщина умерла. А позавчера и вовсе некрасиво получилось. Залез он в квартиру, а там хозяин. Фамилия хозяина, между прочим, была Кареев. Тебе это ни о чем не говорит?

— Кареев? Так это же…

— Вот именно, напарник Татьяны. И этот самый Кареев возьми да и пальни в нашего Муху из «тэтэшки». Ну, как интеллигенция стреляет, мы с тобой знаем. В общем, промазал Кареев, а Муха ему голову фомкой проломил и спокойненько ушел… с вещами, конечно. Он же за вещами туда и залез — так, по крайней мере, милиция считает.

— А ты как считаешь?

— А это неважно, как я считаю. Важно другое: все жертвы этого самого Мухи проживают на верхних этажах — не ниже девятого, насколько я понял, — и милиция уверена, что забирается он туда прямо по стене, за что его Мухой и окрестили.

Тарасов громко рассмеялся. Смех получился фальшивым и неестественным.

— Вот так история! — воскликнул он. — Теперь понятно, почему ты на меня волком смотришь. Но это же бред, командир! Во всей Москве такое мог бы провернуть только я, да и то лишь в том случае, если бы окончательно рехнулся.

— А ты случаем не рехнулся? Ты сможешь это доказать?

— О-о-о, — протянул Тарасов, — вон что! Так ты, значит, серьезно? Не ожидал от тебя, капитан. Я тебя, конечно, уважаю, ты мне как отец, но такое… Ты извини, конечно, но не пошел бы ты куда подальше, а? Ничего я тебе не собираюсь доказывать — ни тебе, ни твоим ментам. Презумпция невиновности — слыхал про такого зверя? Ты сперва докажи, что тебе все это не приснилось, а уж потом поговорим.

— Приснилось, — кивнув головой, сказал Илларион. — Спьяну. Только, если ты такой грамотный, зажигалкой светить не стоило бы. Зажигалочку эту позавчера с трупа сняли — с того самого, который, пока был жив, статейки пописывал на пару с твоей сестрой. Вот такие пироги Игорек.

Тарасов застыл, как громом пораженный, потом вдруг нырнул за руль и захлопнул дверцу. Двигатель завелся с пол-оборота, «жигули» рванули с места, и рука Забродова соскользнула с дверной ручки. С трудом удержавшись на ногах, Илларион бросился к свой машине, на бегу ругаясь черными словами. Он еще только открывал дверцу, а ржавая «копейка», опасно вильнув задом и с грохотом зацепившись крылом за угол дома, уже нырнула под арку.

Выехав на Малую Грузинскую, Тарасов на опасной скорости свернул направо. «Лендровер» Забродова пулей вылетел из арки, как снаряд из орудийного ствола, чудом разминулся со встречной «волгой» и с ревом помчался вдогонку за удаляющимися «жигулями». Забродов не испытывал ничего похожего на азарт. Ему было грустно и очень хотелось плюнуть на все, развернуть машину и не спеша поехать куда глаза глядят, предоставив казакам ловить, а разбойникам убегать. Честно говоря, он не представлял себе, что станет делать, когда настигнет Тарасова. В исходе этой глупой потони он ни капли не сомневался — у полумертвой «копейки» не было никаких шансов уйти от его мощного внедорожника, особенно по гололеду. Гонка только-только началась, а «жигули» уже мотало из стороны в сторону.